Роман Русинов об особенностях Ле-Мана
В нынешнем сезоне среди полутора с лишним сотен пилотов, что примут участие в знаменитой суточной гонке в Ле-Мане, лишь один будет представлять Россию. Неудивительно, что именно Романа Русинова мы попросили рассказать о культовом марафоне...
Москвич первым из наших пилотов добился успеха в гонках на выносливость, став еще в 2004 году чемпионом Серии Ле-Ман. И хотя затем он пробовал флиртовать с Формулой 1 – от которой едва не добился взаимности, – в итоге именно в соревнованиях спортивных машин москвич нашел себя. Роман стартовал на кольце Сартэ трижды, а также выступал в 24-часовых гонках в Дубае и Нюрбурге.
Именно ему пока принадлежит лучший для всех россиян результат в Ле-Мане – год назад, несмотря на прокол под утро и технические проблемы, Русинов и его напарники финишировали на прототипе ORECA-Nissan десятыми в абсолютном зачете и четвертыми в своем классе LMP2. Потому, когда в преддверии очередных "24 часов" нам захотелось побольше узнать о специфике этой гонки, вопрос о том, кого выбрать экспертом, даже не возникал.
О марафонах…
«На самом деле, все суточные гонки очень разные. "24 часа Дубая" – невероятно сложная, потому что там очень жарко и 150 автомобилей на трассе. На Нюрбурге их и вовсе более 200. Ле-Ман – это совсем другое: высочайшие скорости, самые продвинутые технологии и всего лишь 56 автомобилей – лучшие из тех, что можно найти на планете».
О Нюрбургринге…
«От этой гонки у меня останутся только очень приятные впечатления, даже несмотря на то, что она получилась очень сложной. Особенно ночью, когда пошел проливной дождь: на трассе было два сантиметра воды и машина буквально плыла. Естественно, судьи решили остановить заезд, и, мне кажется, это было абсолютно правильное решение. Утром гонка была возобновлена и мы, думаю, претендовали на место в первой шестерке, но в итоге финишировали девятыми. Я думаю, это хороший результат.
Вторая Audi R8 команды G-Drive финишировала пятой. Думаю, очень многое решило качество резины. Два экипажа на Mercedes, которые поднялись на подиум, были на Dunlop. А шинники Michelin привезли немного не те составы, на который мы рассчитывали. Особенно учитывая погодные условия: было действительно очень холодно и сыро.
И все же, я думаю, мы показали достойный результат. Главное в такой гонке – это финиш, а финиш в десятке всех трех автомобилей нашей команды – это вообще прекрасно».
О круговых…
«Самое сложное в Ле-Мане – обгонять круговых. Между машинами различных классов есть большая дельта в скорости, а потому ваше время на круге очень зависит от того, насколько быстро вы сумели проскочить мимо более медленных машин. Если застрять за ними перед связкой не самых быстрых поворотов – можно потерять 15-20 секунд.
Чувствуешь себя, словно в компьютерной игре, когда ведешь боевой самолет, ловишь в прицел противника и сбиваешь его. Вы практически не отпускаете рук с переключателя дальнего света, ловите 'в прицел' своих фар впереди идущую медленную машину и выдаете залп или целую очередь морганий фарами – а потом смотрите, как он, бедный, начинает метаться, чтобы уступить тебе дорогу».
О ночном сне…
«На шум проезжающих автомобилей я как-то не обращаю внимания – видно, уже привык. Этот звук меня скорее убаюкивает. На Нюрбургринге в экипаже четверо пилотов, соответственно, поспать можно на два часа подольше. В Ле-Мане гонщиков трое, и смены чаще.
На кольце Сартэ мы живем прямо на трассе в доме на колесах. И обычно где-то рядом есть громкоговоритель, который постоянно орет – "Радио Ле-Ман" работает круглосуточно. Поэтому самое главное перед началом гонки – обрубить кабель. А потом еще проследить, чтобы этот кабель кто-то не вернул на место. Поэтому лучше всего для отключения подходит топор.
Если же говорить серьезно, то самое важное – суметь отключиться. Когда вы находитесь в боксах, все время хочется смотреть, что происходит с вашей машиной, как она идет по трассе. Поэтому приходится заставлять себя уходить из боксов, чтобы на какое-то время забыть о гонке и суметь поспать. Это очень важный процесс».
О том, хочется ли вылезать из-за руля…
«Всякий раз, когда заканчиваешь свою смену, хочется поездить еще. И эти ощущения практически не меняются от начала гонки к ее завершению. На «24 часах Дубая» самое классное время было ранним утром, во время восхода солнца. Воздух еще прохладный, но на асфальте уже большое количество резины. Соответственно, машина очень послушно идет по трассе. Именно в этот момент можно показать лучшее для себя время. У меня, кстати, так и получилось, и мне это нравится.
В Нюрбурге и Ле-Мане, хоть и нет такой жары и мы почти всю неделю накатываем трассу, все равно нормальный 'зацеп' приходит только утром. А чем он больше, тем выше удовлетворения от того пилотажа. У вас улучшается ощущение автомобиля, у вас лучше ритм, вы едете быстрее».
О режиме во время суточной гонки…
«Мы уже привыкли к такому режиму: каждый пилот знает, что сейчас проедет два-три часа, и надо пойти поспать. В любом случае, ночью хочется спать. Хотя мне всегда хочется спать – бессонницей, особенно на гонках я не страдаю. Многое еще зависит от стратегии, которую выберет команда. Есть два варианта: или каждый едет по часу-часу с небольшим, или же по два с лишним часа подряд. Все зависит от погоды.
Самое важное, это сохранить энергию, чтобы потом удачно проехать по трассе. Не надо ее расходовать попусту. Очень важно, как можно быстрее после своего заезда лечь спать или просто отдохнуть. Это достаточно важный процесс».
