Вспоминая самый темный день в истории Гран При Монако...
Ровно полвека минуло с того трагического для Монако дня, когда от полученных в результате аварии ожогов скончался Лоренцо Бандини. Найджел Робак вспоминает те события и рассказывает о том, что можно было сделать, чтобы избежать трагедии, и что было сделано после того злополучного дня...
Все сходятся во мнении, что на Гран При Монако 1961 года Стирлинг Мосс, отбивший отчаянные атаки со стороны пилотов Ferrari, провел свою лучшую гонку в карьере. При этом давление на прославленного гонщика, проводившего свой последний сезон в Формуле 1, оказывал не Фил Хилл и даже не Вольфганг фон Трипс – основные пилоты Скудерии, – а третий гонщик коллектива Ричи Гинтер.
«Стирлинг был величайшим пилотом из всех, кого я видел, – вспоминал Гинтер. – Это была моя лучшая гонка, и я был просто взбешен, когда увидел табличку от механиков, на которой было написано: "Жми на полную, Гинтер". А я, спрашивается, на какую жал? На пустую?!»
50 лет с трагедии на Гран При Монако 1967 года
Шестью годами позже ближе к концу гонки подобную табличку увидел перед собой и Лоренцо Бандини, преследовавший Денни Хьюма. Маргарита, его вдова, позже вспоминала тот момент, когда ее муж в последний раз заехал на пит-стоп.
«Он снял обе руки с руля, как бы говоря тем самым: "Я больше не могу..."», – заметила она.
На 82-м круге из 100 на выходе из шиканы, которая в то время представляла угрожающую связку из левого и правого поворотов, Ferrari Бандини задела тюки с сеном, перевернулась в воздухе и приземлилась кверху колесами, моментально загоревшись.
С того момента прошло уже чуть более 50 лет, и кажется, будто это было когда-то в прошлой жизни, но я до сих пор с содроганием вспоминаю тот момент – внутри всё аж переворачивается.
Через несколько лет после того трагического инцидента Крис Эймон, бывший в то время напарником Бандини по команде, рассказал мне, что, по его мнению, гонку в момент аварии должны были остановить.
Для тех времен это было довольно радикальным суждением, поскольку тогда гонки редко останавливали из-за происшествий на трассе. И пока плохо обученные маршалы пытались извлечь Лоренцо из кокпита, мимо них на огромной скорости проносились машины.
«Я несколько раз проехал мимо пожара, – продолжил Эймон, – причем сначала мне показалось, что в инцидент были вовлечены две машины, потому что сено тоже горело. Позже я увидел золотистый руль машины и понял, что это был Бандини. В дыму и хаосе я пытался обнаружить его, но не смог этого сделать. Я и помыслить не мог, что он остался в кокпите.
Вокруг его машины не было никакой активности, и я подумал, что он благополучно выбрался. И только позже я узнал, что он так и не смог этого сделать».
Джанкарло Багетти наблюдал за происходящим из шиканы и несколькими годами позже в Монце признался мне, что до сих пор испытывает ужас от произошедшего.
«Лишь редкий шум моторов проезжавших мимо машин заглушал крики, раздававшиеся из автомобиля Бандини», – сказал он.
В снаряжении маршалов, один из которых так и не выпустил изо рта курительную трубку, были только канаты для оттаскивания машины, на них даже не было огнеупорных комбинезонов.
Целых пять минут прошло, прежде чем машину поставили на колеса, и Бандини буквально вынесли из кокпита на руках. А пока они его несли, телевизионный вертолет своими лопастями еще больше раздул пожар. Маршалы, не будучи облаченными в защитное обмундирование, просто понеслись от огня, по пути уронив Лоренцо.
Это была поистине адская сцена. Скорой помощи на месте не оказалось, и несчастного Бандини погрузили на катер и доставили в Клинику Принцессы Грейс, где тремя дня позже он скончался.
В следующий уик-энд Тони Брукс написал заметку для издания The Observer, озаглавив ее так: "Ужасная смерть Лоренцо Бандини".
«Огонь, – написал он в своем материале, – это настоящий ужас для любого гонщика. Просто разбиться за рулем – это одно, а сгореть заживо – совсем другое. Это настоящий кошмар».
Бандини отправлялся на ту гонку в Монако полный надежд, поскольку два предыдущих года финишировал там вторым. Также в партнерстве с Эймоном он совсем недавно выиграл "24 часа Дайтоны" и "1000 км Монцы" – его карьера была на подъеме, что подтвердил и Крис.
«Тогда мне действительно казалось, что успехи Лоренцо идут по восходящей», – вспоминал Эймон.
Джон Сёртис, бывший напарник Бандини, также очень высоко оценивал его достижения.
«Лоренцо очень сильно недооценивали, – вспоминал британец. – После ухода из Ferrari я присоединился к Риндту в Cooper. Для любого гонщика главный соперник – это напарник, а в моем случае это были Йохен и Лоренцо».
В Монако Бандини стартовал с первого ряда, но на первом же круге на машине Джека Брэбема взорвался мотор, после чего британец продолжил движение в боксы. Лидировавший на тот момент Лоренцо первым проехал по разлитому на трассе маслу, и когда он выправил машину, его уже обошел Хьюм. Позже то же самое сделал и Джеки Стюарт.
В тот день Денни за рулем Brabham впервые в своей карьере выиграл гонку, но радости на его лице после победы не было.
На следующий день после гонки Бандини должен был вместе с Эймоном лететь в Индианаполис участвовать в 500-мильной гонке, но Крису пришлось отправляться за океан одному.
«Я пробыл в Монако на день дольше, но к Лоренцо никого не пускали, – вспоминал он. – Когда я прилетел в Индианаполис в среду, мне сообщили, что он скончался».
50 лет назад Гран При Монако сильно отличался от того, что мы видим сейчас. Во-первых, пилоты проезжали 100 кругов, а гонка продолжалась более двух с половиной часов. Во-вторых, с ручной коробкой передач гонщикам приходилось почти половину дистанции проезжать, держа руль лишь одной рукой. И в-третьих, ни о каком гидроусилителе руля они и мечтать не могли…
«Полагаю, Лоренцо был просто просто изможден под конец гонки, – продолжал вспоминать Эймон. – Та Ferrari была очень тяжелой машиной, приходилось прилагать немало усилий.
Под конец той гонки я тоже устал так, как никогда раньше. Было очень жарко, но я весь буквально трясся от обезвоживания.
На протяжении большей части гонки Бандини ехал намного быстрее остальных, но в какой-то момент он начал пропускать передачи, больше обычного задевать поребрики и так далее...»
Лоренцо Бандини был очень харизматичным гонщиком в Формуле 1, и его гибель привела к целому ряду изменений в области безопасности.
«Его смерть повергла в шок очень многих, – продолжал Эймон. – После этого руководство чемпионата приняло определенные меры, чтобы в дальнейшем избежать возгорания машин.
К тому же, до этого они игнорировали наши просьбы установить рельсы безопасности вдоль гавани, вместо этого там стояли стога сена.
После этого инцидента они тут же поставили там рельсы. Если бы они сделали это до гонки в 67-м, Лоренцо непременно выжил бы...»
Перевел и адаптировал материал: Александр Гинько
Источник: http://www.autosport.com/premium/feature/7520/remembering-monaco-darkest-day
