Лео Туррини вспоминает, как Серджио Маркионе любил Ferrari
Известный итальянский блоггер Лео Туррини поделился воспоминаниями о бывшем президенте Ferrari Серджио Маркионе и рассказал о том, как изменил свое мнение о нем.
Скончался экс-президент Ferrari Серджио Маркионе
«Когда бурной осенью 2014 года Серджио Маркионе стал президентом Ferrari, я был одним из тех, кто с огромным недоверием отнесся к его назначению. Скажу даже больше: я был против. Мне было непонятно, как человек из финансовой отрасли может ассоциироваться с «Красной страстью», тем самым чувством, которое делает компанию из Маранелло такой особенной. А моя более чем 20-летняя дружба с Лукой ди Монтедземоло только добавляла противоречий, – пишет Туррини в своем блоге. – Но затем, в один прекрасный день произошло то, что до сих пор трогает меня до глубины души. В тот день я был на студии телеканала Sky, только закончил прямой эфир и готовился к следующему, когда зазвонил телефон. На дисплее было написано «Неизвестный номер». Я ответил. «Добрый вечер, я Серджио Маркионе» – сказал голос в телефоне.
Предугадать мою реакцию было несложно. «А я тогда Наполеон Бонапарт! Скажи мне, кто ты на самом деле и что хочешь! У меня нет времени ...», – сказал я.
«Послушайте, я не Маурицио Кроцца [итальянский комедиант]. Я Серджио Маркионе и хочу говорить с вами. У вас есть желание?» – ответил он.
Конечно, у меня было желание! Я был поглощен любопытством и даже забыл о прямом эфире. Но что меня удивило еще больше, так это то, что при всей своей занятости, начиная от Fiat Chrysler и заканчивая Magneti Marelli и Alfa Romeo, в постоянных перелетах из Турина в Детройт и обратно, он заговорил о команде Ferrari.
«Понимаете, я хочу, чтобы вы знали об одном: я искренне люблю Ferrari, и говорю так не потому, что являюсь президентом. Я итальянец, выросший за границей. А когда ты живешь за пределами своей страны, то держишься за то, благодаря чему можешь гордиться своим происхождением. Для меня предметом гордости всегда была Ferrari, поэтому я никогда не сделаю то, что плохо повлияет на Скудерию, а, наоборот, приложу все усилия для ее возвращения на вершину Формулы 1».
С тех пор я старался гнать от себя чувство недоверия к нему. Да, я не всегда разделял его взгляды, иногда считал его действия и выражения неадекватными. Но я был уверен, что этот человек – настоящий «феррарист».
Удивительно, что будучи гражданином мира и полиглотом, этот человек поставил цель сделать Ferrari полностью итальянской. Я помню, какое недоумение вызвало его публичное заявление о том, что к работе в команде нет необходимости привлекать специалистов из других стран. Но всем, кто говорил, что это решение продиктовано отсутствием достойных альтернатив, Маркионне дал ответ, ставший программным манифестом. «Серьезно, я не понимаю, почему считается, что итальянские инженеры, которые строят самые красивые в мире автомобили, не могут строить самые быстрые гоночные машины».
За все это Серджио Маркионе нужно отдать должное. А еще лично я должен отдать ему должное за доверие, оказанное на прошлое Рождество. В кулуарах традиционной встречи с журналистами он попросил меня отойти с ним в сторону. Но не для не того, чтобы раскрыть какую-нибудь тайну о контракте Себастьяна Феттеля, нет.
«Вы знаете, я так жду момента, когда в 2019-м уйду с поста главы FCA и посвящу себя исключительно Ferrari. Я люблю эти земли и наконец-то я нашел место, где могу обосноваться. Я хочу купить дом здесь, в Маранелло…»
Увы, этого никогда не будет, дорогой Серджио. Судьба распорядилась иначе…»
