Николай Фоменко: Фильм "Гонка" несет настоящие эмоции
На российской премьере фильма "Гонка" Николай Фоменко постоянно был в центре внимания. Это и неудивительно – едва ли хоть кто-то в нашей стране может потягаться с ним по глубине познаний в области автоспорта и кинематографии одновременно.
По признанию заслуженного артиста России, в недавнем прошлом – участника серьезных международных соревнований, а сейчас – президента компании Marussia Motors, лента произвела на него очень позитивное впечатление.
О том, чем, по его мнению, ценна "Гонка" для современного зрителя и болельщика, Николай Владимирович рассказал в интервью сразу после завершения сеанса.
Николай, в фойе мы видим машину Marussia F1. Была ли ваша компания хоть каким-то образом причастна к работе над фильмом?
Николай Фоменко: Участвовали ли мы в продакшене? Нет, это не наша работа. Просто мы работаем в Формуле 1, где все люди – это как семья, все заняты одним делом. И когда снимали кинокартину «Гонка» – все, естественно, помогали – каждый в своей стране по мере сил и возможностей.
Поскольку Marussia – русская команда, то в России мы, в частности, участвуем в промоушене фильма.
Чем, по-вашему, "Гонка" может привлечь отечественного зрителя?
НФ: Я надеюсь, что люди, которые будут смотреть картину в России, увидят эти яркие кадры и феноменальные съёмки, а также ту огромную работу, которую сделала съёмочная группа во главе с режиссёром, чтобы передать дух Формулы 1 в 70-е.
Сегодня подобные вещи являются очень важными, потому что тогда были настоящие человеческие страсти, эмоции и борьба, которая и отделяет обычных людей от насекомых. Насколько тот мир и те гонки отличались от того, что мы видим сегодня в нашей жизни. И фильм может стать первым шагом, чтобы вернуть то, что было, обратно.
Чем картина запомнилась именно вам?
НФ: Я смотрел её с точки зрения даже не киноискусства, а того, какие были люди. И я хочу сказать, что именно так все и было – за тем исключением, что показано все слишком мягко. А в реальности все было круче во много раз. Да, там много достаточно клишированных образов, но тем не менее современное поколение должно увидеть, как все было – и понять, насколько суррогатной стала современная жизнь.
Не могу сказать, что я чувствую себя человеком из того времени – нет, я тогда еще только учился в школе. Но мы прожили и сейчас живем именно так – и мне не хватает сейчас в спорте того, что есть в этом фильме.
Я не обсуждаю и не хочу обсуждать достоинства и недостатки с точки зрения кинематографического произведения, но могу сказать, что самое крутое – наконец-то в мировом прокате появляется кино, которое говорит, пускай через призму опасности и безопасности, о том, что толерантность современного мира приучает нас к ненастоящей фиктивной жизни. Во всем – в спорте, в отношениях, в эмоциях.
И это, конечно же, плохо. То, что двигало людьми тогда, дает нам возможность жить сейчас. Но я не знаю, что будет со следующими поколениями, которые живут искусственными эмоциями и картонными отношениями. Это блестящая картина – я считаю, что её должны посмотреть все.
Были ли какие-то мелочи, которые вам, как профессионалу автоспорта, мешали воспринимать основную канву?
НФ: Я и не собирался смотреть за этим! Зачем, это не нужно. Потому что если мы начнем показывать профессиональные моменты, то закопаем в этом зрителя. Современный зритель уже не тот… Если бы фильм выходил в 1976-м году – или, например, в 1980-м – то тогда была бы другая дотошность в тонкостях вопроса. Но сегодня зрителю это не нужно – нужно ощущение того, как это было.
Мне кажется, это во многом удалось. Повторюсь – в реальности все было практически так, как в фильме, но только еще круче. В каком-то смысле страшнее. Тогда люди гонялись, потому что не могли не гоняться. И капелька этого ощущения здесь есть. Кроме того, в общем и целом все снято очень хорошо для зрителя.
Нет ли у вас ощущения, что показанная в фильме война характеров повторяет то, что мы видим в спорте сегодня?
НФ: Нет, ни коим образом. Для меня, если говорить о профессиональном аспекте, самая главная прозвучавшая нота – это история про дисквалификацию Ханта из-за лишних 1,5 сантиметров ширины машины [на Гран При Испании 1976 года] – и последующее возвращение его результата. Это тонкий намек на то, что происходит сегодня в нашем чемпионате.
Когда-нибудь, я уверен, этому придет конец, потому что давайте думать о том, что все движется по спирали, и 1976 год должен вернуться.
Кто-то из двух главных героев фильма вам ближе?
НФ: Да чёрт его знает! Они оба настолько крутые. Я не застал их в деле, хотя своими глазами видел Лауду за рулем Jaguar F1, когда Ники был боссом этой команды и проехал тестовую сессию в Валенсии. И могу сказать, что когда соперничали Прост и Сенна – было уже другое время, но дух оставался прежним.
Сейчас нет никакой возможности заниматься человеческим аспектом. Мы не знаем, кто эти люди [пилоты Ф1]. Мы хотим болеть за людей, за конкретных парней, со своими характерами. А сейчас, сколько не придумывай вокруг них скользкий картонный пиар – вы все равно ничего не сможете узнать.
А мы, со своей стороны, ничего не имеем право сказать, потому что обо всем подписаны бумаги. Мне хочется кое-что рассказать вот прямо сейчас – а я не могу. И это ужасно, не может спорт быть таким. Это касается не только Ф1, но и других дисциплин.
Так что мне очень понравился фильм. С точки зрения кино не хочу обсуждать его, а с точки зрения посыла это очень важно.
Хоть кто-то из нынешних пилотов Ф1, по-вашему, похож на этих парней?
НФ: Да нет, конечно. Последние настоящие персоналии покинули Ф1 еще в прошлом десятилетии. Вильнёв, Монтоя… Это были последние «ядерные» люди, не похожие на современных чемпионов.
То есть, Кими Райкконен тоже не такой?
НФ: Вы знаете, Кими сегодня очень далеко от Формулы 1. Конечно, он последний борец и из всех гонщиков первой пятёрки, я считаю, выделяется по человеческим качествам и характеру. Но это, можно сказать, остатки разбитого вдребезги.
Кими – это то поколение, которое уже уходит – возьмите того же Марка Уэббера. Это еще отголоски тех времен. Это то, чего мы хотим – человеческая борьба.
Сегодня любой инженер скажет, что можно легко убрать пилотов – у команд и так есть все, чтобы вести машину к финишу. Она отлично уедет со старта и проедет всю дистанцию.
